Рекс Стаут - Скверно для дела [= Плохо для бизнеса]
Дверь открылась, чтобы впустить полицейского, который на вопросительный взгляд инспектора объявил:
— Сэр, здесь Филип Тингли!
— Хорошо! Одну секунду. — Дэймон мрачно разглядывал Фокса. — Так говоришь, что собираешься путаться у меня под ногами? Правила тебе известны, и ты в курсе того, что прошлую ночь играл с огнем. Знай, я помню об этом. Ты говоришь, что в офисе ничего не трогал, но ведь ты оказался на месте преступления до того, как поставил нас в известность, и кто-то там основательно все перерыл в поисках чего-то. Кто это мог быть? Ты? Я не знаю! Послала ли тебя мисс Дункан туда за чем-то и нашел ли ты это, мне также неизвестно.
Узнал ли ты что-нибудь о делах с хинином, когда был у Тингли вчера, и утаиваешь ли теперь от нас? Я тоже не знаю… Словом, где тебя найти, когда ты мне понадобишься?
— Дома или в конторе Нэта Коллинза, — уточнил Фокс, поворачиваясь, чтобы уйти. — Удачи, инспектор! — пожелал он и тяжелой походкой вышел из кабинета.
Р. Стаут «Смертельный дубль»
В приемной, где на стульях вдоль стены сидели посетители, он остановился, чтобы завязать шнурок на ботинке, и увидел краем глаза, как полицейский, который проводил его до двери, поманил молодого человека с костлявым лицом и глубоко посаженными настороженными глазами. Получив таким образом представление о том, как выглядит Филип Тингли на случай, если ему это понадобится в дальнейшем, Фокс проследовал в коридор и далее к лифтам.
На втором этаже здания Тингли, расположенного на Двадцать шестой улице, Сол Фрай с Г. Ятс сидели за маленьким столиком в комнате, где готовились приправы, и доедали свой ленч, довольно своеобразный, так как в него входили «Лакомства Тингли № 34», представляющие собой бланшированные анчоусы; далее в списке их меню значились: картофельные чипсы, латук под шубой и молоко — они закусывали здесь вот уже без малого тридцать лет, и Артур Тингли нередко присоединялся к ним, как и прежде до него его отец.
— Я так не думаю, — агрессивно пророкотал Сол Фрай, — это мрачная тайна, за которой кроется совсем иное.
Ты не прав, как обычно, — провозгласила мисс Ятс с явной агрессивностью своим, так не подходящим к ее внешности сопрано. — Фирма Тингли, как и любой другой бизнес, переживала свои взлеты и падения; но никогда еще не создавалось столь опасного положения, ведущего к неизбежной катастрофе, как это дело с хинином. С ним связано все. И убийство тоже.
Это также стало давней традицией — то, что мисс Ятс и мистер Фрай никогда и ни в чем не соглашались друг с другом. Чаще всего спор возникал по поводу того, где должны кончаться функции отдела сбыта и начинаться — отдела управления производством; но истекшая треть века так и не внесла ясность в этот вопрос, и он по-прежнему служил предметом дискуссий. Сегодня, когда им удалось урвать время для разговора, темой для обсуждения, естественно, оказалось событие, благодаря которому фирма «Лакомства Тингли» попала во все выпуски новостей и на первые полосы газет, но на традицию — ни в чем не соглашаться друг с другом — это никак не повлияло. Поэтому спор между ними продолжался до тех пор, пока не раздался голос, заставивший обоих вздрогнуть от неожиданности как раз в тот момент, когда мистер Фрай потянулся за последним картофельным чипсом.
— Как поживаете? Боже, как аппетитно пахнет!
Фрай возмущенно хмыкнул.
Мисс Ятс потребовала ответа:
— Откуда вы появились?
— Скитался поблизости. — Текумсе Фокс, держа в руке шляпу, принюхиваясь, подошел ближе. — Никогда не ощущал подобного запаха. Прошу, не прерывайте из-за меня свой ленч! Чтобы не раздражать копа, который торчит перед зданием, я воспользовался служебным входом и поднялся по задней лестнице.
— Чего вы хотите?
— Информацию. Сотрудничества! — Фокс вытащил из кармана конверт, извлек из него лист бумаги и протянул мисс Ятс. Та взяла лист и прочитала вслух:
«Для всех, кто не испытывает ко мне враждебных чувств! Это мой друг Текумсе Фокс, который старается помочь мне выяснить правду. Эйми Дункан».
Она передала бумагу Фраю и окинула Фокса недоверчивым взглядом.
— Итак, это Эйми прислала вас сюда вчера?
— В некотором роде — да. — Фокс пододвинул поближе третий стул и сел. — Эйми да плюс мое неуемное любопытство. Только теперь предмет моей любознательности уже не хинин; во всяком случае, до тех пор, пока не выяснится, что есть какая-то связь между ним и смертью Тингли.
— Не думаю, что такая связь существует, — заметил Фрай.
— Зато думаю я, — возразила мисс Ятс. — А почему Эйми нуждается в вашей помощи?
— Из-за обстоятельств, которые полиция считает подозрительными. Она была там… она обнаружила тело…
— Чушь! Любой, кто думает, что Эйми Дункан могла бы убить своего дядю… какой у нее для этого был мотив?
— Это как раз вопрос, которым они задаются… помимо того факта, что она не любила Тингли и поссорилась с ним. Но, кстати, отпечатки ее пальцев обнаружены на ручке ножа, которым перерезали ему горло.
Оба уставились на Фокса. Сол Фрай воскликнул:
— Святые Небеса!
Мисс Ятс фыркнула:
— Кто это сказал?
— О, здесь-то под них не подкопаешься, — ответил Фокс. — В делах, подобных этому, полиция обладает достаточными техническими возможностями. Конечно, они в курсе, что существует немало способов оставить на ноже отпечатки пальцев, но вот чтобы помочь объяснить, как они там оказались, мисс Дункан и нужна небольшая помощь. Не будете ли вы так добры и не расскажете мне о некоторых вещах?
— Что до меня, то я пас, — объявил Фрай. — Все это беспросветная тайна!
— Мы прольем на нее немного света, — улыбнулся ему Фокс, — прежде чем доберемся до конца. Конечно, вы уже говорили полиции, где находились вчера с пяти сорока пяти до восьми пятнадцати?
— Говорил.
— Не могли бы вы повторить и мне?
— Вообще бы не хотелось, так как мне не по душе все это дело, но тем не менее расскажу. Я ушел отсюда в начале шестого, точнее, сразу после пяти часов и отправился на перекресток Двадцать третьей улицы и Шестой авеню, чтобы взглянуть на радио, о котором говорилось в объявлении. Я около часа его слушал, и оно мне не понравилось. Затем отправился на паром, что на Двадцать третьей, и переправился через реку к своему дому в Джерси-Сити. Домой попал без четверти восемь, поужинал в одиночестве, так как жена у меня инвалид и ужинает раньше. Лег спать в десять и спал уже около двух часов, когда меня разбудил ваш звонок…
— Огорчен, что поднял вас с постели, мистер Фрай.
Приношу свои извинения! Мне кажется, что на подземке к вам домой можно добраться гораздо быстрее, чем на пароме.
